Я стояла у своего купе и смотрела в окно вагона. Мимо пролетали огоньки поселков, темные рощи и поля, не различимые во мраке. Стук колес отдавался в голове, в висках стучало: «Подъезжаем, подъезжаем…»
Я ехала к своей лучшей подруге Гале, которая жила в Польше вот уже три года. Она закончила в нашем городе консерваторию и, еще, будучи на последнем курсе, прошла прослушивание в Teatr Wielki в Познани. Получив диплом в июне 1998 года, в сентябре она приступила к работе в качестве солистки. За три года она спела массу интересных и сложных партий в самых разных операх из репертуара этого театра, дела ее шли неплохо, и подружка пригласила меня приехать к ней. Впереди была премьера «Аиды», и Гале хотелось, чтобы я могла наблюдать подготовку спектакля.
Сама поездка для меня была сплошным праздником. Шел 2001 год, и у моей семьи дела шли не столь блестяще, как у Гали. Поэтому возможность поехать за границу на целый месяц я восприняла просто с неописуемым восторгом. С попутчиками мне тоже повезло: со мной ехала молодая девушка Инна, причем тоже к друзьям в Познань, и женщина постарше, Анна, которая направлялась в Щецын, где она работала уже не первый год. Я была счастливой обладательницей самого нижнего места, Анне досталась самая верхняя полка. Будучи дамой фактурной, она попросила меня поменяться с ней местами. Я согласилась и переместила все свои вещи с первого уровня на третий и без труда взобралась на верхнюю полку.
В Познань мы прибыли в три часа ночи. Конечно, я не смогла толком разглядеть вокзал. Теплая встреча подруг после долгой разлуки, объятия, болтовня, такси до Дома Актера – аналога театрального общежития – и вот мы уже в комнате у Гали. Всю возню с вещами оставили до утра. Я быстро умылась с дороги, и мы легли спать. Я уже погружалась в сонную пелену, как вдруг меня прошиб холодный пот.
Я вспомнила, что, собирая вещи перед выходом на вокзале Познани, оставила маленькую сумочку с документами и деньгами на той самой третьей полке в вагоне номер один поезда «Киев – Берлин»! Когда я перебиралась на верхнюю полку по просьбе Анны, сумочку с документами перенесла вместе с остальными мелочами и сунула под подушку. А когда собиралась выходить, просто забыла, что эта сумочка не висит у меня на плече. Поскольку она не попала мне на глаза, то осталась лежать там, под подушкой на третьей полке. И в тот момент, когда я о ней вспомнила, мои паспорта и деньги мчались в вагоне скорого поезда по направлению к Щецыну.
Сказать, что я испугалась – значит, ничего не сказать. Остаться в чужой стране без документов и денег! И это я, которая всегда считалась образцом аккуратности и, как говорится, законопослушания! Мы с Галей сперва просто растерялись. Что делать, куда бежать? Но подруга довольно быстро сообразила, что нужно ехать на вокзал. Мы шустро собрались, вызвали такси и через каких-то десять минут стояли у окошка справочной службы. Нам посоветовали обратиться к дежурной по вокзалу.
В темной комнате, где светился только монитор компьютера, у стола дремала дама средних лет. На бейджике я попыталась прочесть фамилию, если не ошибаюсь, Чернецка. Галя в двух словах обрисовала ей ситуацию. Пани набрала номер дежурного по вокзалу в Щецыне (в Щечѝне, как говорили поляки) и предупредила коллегу, чтобы сразу по прибытию поезда отправились в вагон номер один и на месте номер 15 забрали «торэбку с пенёндзами» и паспортами. Потом она оставила нам свой телефон и попросила перезвонить ей утром, когда она получит ответ из Щецына. Только тогда мы перевели дух. Появилась надежда, что все закончится благополучно.
С вокзала мы отправились в Дом Актера пешком, благо идти было совсем не далеко. Начинало светать, улицы были пустынны, и мы эдаким бодрым галопом довольно быстро добрались до Галиного пристанища. Мы пили кофе и болтали, пока не пришло время звонить пани Чернецкой. Она сообщила нам, что мою сумочку нашла Анна. У нее после многих поездок выработалась привычка проверять купе перед выходом. Так она и обнаружила, что одна из ее попутчиц оказалась на удивление забывчивой. Анна оставила свой телефон для связи дежурному по вокзалу. Мы созвонились с ней и договорились, что Анна этим же поездом отправит сумочку с проводником того же вагона. Все оказалось на удивление просто.
Вот теперь нам окончательно полегчало, просто гора с плеч. Галя сразу провалилась в сон, потому что ее ждала утренняя репетиция «Аиды», а она из-за меня совершенно не выспалась. В театр она пошла одна, оставив меня дома для благородной цели – сварить украинский борщ. Конечно, на репетиции она объяснила режиссеру, что выглядит так ужасно из-за бестолковой «колежанки», забывшей в поезде документы.
На вечернюю репетицию мы пошли уже вместе. В просторной общей гримерной певиц с вывеской «Garderoba solistek» я познакомилась с другими солистками, которые расспрашивали о паспорте. Я была готова провалиться сквозь землю. Тоже мне – гостья из-за моря, устроила подруге такую встряску!
Репетиция, или próba продолжалась до позднего вечера, после чего мы поспешили на вокзал. Надо ли говорить о том, что все закончилось благополучно? Проводник вагона №1 принес мне мою сумочку, при нас продемонстрировав и перечислив, что именно там находится, все в целости и сохранности. Даже Галя удивилась тому, что все деньги оказались на месте. Что уж говорить обо мне? Что паспорта оказались на месте, меня совершенно не удивило, но что и деньги оказались целы – просто не было слов.
А меня ждало дальнейшее знакомство с Познанью, или как меня поправили поляки, с Познанем, прогулки по его улицам и приобщение к польскому оперному театру.
Автор текста и фото: Афанасьева Наталья.
Вам должно это понравиться:
Увидели ошибку в тексте? Выделите её и нажмите Ctrl+Enter. Спасибо!
хочу польским языком заниматься
Мало хотеть, Марина! Польский до результата 😉